В том кабинете мне понравился запах. Сотня, а может, и тысяча зубов стёрлась под напором сверла, чтобы однажды такой как я смог вдохнуть аромат боли и страха. Впрочем, помимо запаха, меня привлекла и докторша, которая недавно перевелась из другой поликлиники. Не обнаружив золота на пальце, я наивно посчитал, что у нас есть шанс. А что, посудите сами: натуральная блондинка, невысокая, с узкой талией и отличным юмором. Чем не любовь?
Кажется, собирался дождь. Прохладный осенний ветер, берущий начало то ли с запада, то ли с востока, предательски раздувал листву, что скрывала колдобины на асфальте. Помню, как водители переставляли тачки, грубые мамаши прятали по коляскам детей, а я, пребывая в подавленном настрое, возвращался домой. Тот день был крайне неудачным. Во-первых, в области ширинки протёрлись джинсы. Во-вторых, ремонт дряхленькой «пятёрки» обошёлся не в две, а в четыре с половиной штуки. А в-третьих, чтобы мало не показалось, меня пообещали сократить.
Мрачный подъезд типовой девятиэтажки встретил резким запахом мочи, мигающей светодиодной лампой и окончательно сломанным лифтом. Не будь я из местных, я бы подумал, что попал на съёмки экспериментального хоррора, где порядочные жильцы превращались в кровожадных зомби, но не от вируса или укуса, а от банальной нищеты и мучительной безнадёги. Брезгливо зажимая нос, я торопливо поднялся на четвёртый этаж, с трудом отыскал дверь среди рисунков школоты, надавил на звонок.
Жизнь — сложная штука. Знаю, вы это слышали миллион раз. Сейчас такое время, что каждый пытается чему-то научить. Этот — с тёмной кожей и белоснежными зубами — поможет выучить язык на уровне древних англосаксов. Этот — двадцатилетний в узких штанах — подскажет, как раскрутить бизнес. А этот, который всё утро провалялся в койке, уставившись в потолок, расскажет, как постоянно косячить, а потом, когда на вас погонят, бесконечно оправдываться. Да, ребятки, это я про себя. Не судите, что ли!
В тот вечер нас уложили раньше обычного. Рослый тридцатилетний сержант, заступивший на дежурство по роте, порекомендовал нам хорошенько выспаться, потому что утром назревала тревога. Но мы не спали. Несмотря на дикую усталость и адовую боль в ногах, весь кубрик, забитый ржавыми койками, внимательно слушал Шевча. Рассказчик из него, к слову, был что надо.
Мы слегка опоздали. Минут на пять, не больше. Однако этого хватило, чтобы угодить на второй ряд, прямо за руководством. К тому времени актовый зал больницы, украшенный по периметру скромными шарами, был переполнен. Те, кому не достались места, вынужденно толпились. Казалось, что все, даже сторожа и вахтёры, хотели праздника. Праздника, которого так сильно не хватало в кризис.